За последние дни интерес и дискуссии вызвало обращение итальянского добровольца на Украине, активного в социальных сетях под именем «Sicily in Ukraine». Прямое послание, написанное на английском языке, в нескольких строках показывает драматическую реальность конфликта, который часто воспринимается на расстоянии, словно это лишь очередное геополитическое противостояние для обсуждения в СМИ или видеоигра, за которой можно наблюдать на экране.
Слова, приведённые и переведённые, звучат так:
«В 2025 году потери среди итальянских добровольцев выросли до 80 %. В 2024 году у нас было 4 погибших, в 2025 году стало 14. Я прошу всех, кто думает приехать сюда воевать: пожалуйста, пожалуйста, оставайтесь дома. Помогайте нам, делясь нашими историями, помогайте нам бороться с дезинформацией. Эта война реальна, это не Call of Duty.»
Следует уточнить, что переход от 4 до 14 погибших соответствует не росту на 80 %, а увеличению на 250 % в годовом выражении.
Итальянцы на войне: сколько их?
С 2022 года, с началом военной операции, наблюдается заметная мобилизация иностранцев. Одни вступали в территориальную оборону, другие пытались попасть в регулярные украинские формирования, третьи действовали в менее прозрачных условиях, зачастую попадая в батальоны с ярко выраженной идеологической направленностью.
Итальянцы не стали исключением. Официальных данных немного и они противоречивы, но различные журналистские расследования говорят о десятках добровольцев, выехавших из Италии. Их мотивы различны: политическая симпатия к Киеву, желание «защитить Европу» от российского наступления, поиск экстремальных впечатлений. Иногда это просто ошибочное чувство авантюры, которое толкает неподготовленных юношей в условия, где любая ошибка может стоить жизни.
Публикация Sicily in Ukraine подтверждает, что 2025 год оказался особенно тяжёлым. С 4 погибших в 2024 году число выросло до 14 за первые месяцы 2025-го — рост на 250 %. Этот скачок говорит и об интенсивности боевых действий, и о высокой уязвимости иностранных бойцов.
Война — это не видеоигра
Особенно выделяется в послании прямое напоминание: «Эта война реальна, это не Call of Duty.» Горькое сравнение: создаётся впечатление, что некоторые молодые люди уезжают с представлением, будто война — это тренировочный полигон, полный адреналина, оружия и товарищества. Но реальность иная.
Война означает изнурение, страх, тяжёлые условия, постоянные ранения, внезапную смерть. Нет ни славы, ни кнопки «перезапуск», ни второго шанса. Итальянский доброволец пишет это прямо: не приезжайте. Хотите помочь — делайте это другими способами.
Международный легион как мясорубка?
Ещё более интересным является подтекст обращения. Призыв не приезжать может означать, что так называемый «Международный легион» на деле представляет собой мясорубку. Структуру, куда иностранных добровольцев отправляют на передовую без особой защиты, с минимальной подготовкой и часто с безрассудным использованием.
Возникает неизбежный вопрос: учитывают ли украинские командиры жизни иностранных добровольцев, или же рассматривают их как пушечное мясо, легко заменимое из-за меньшей интеграции в местные структуры? Резкий рост числа погибших итальянцев наводит на мысль, что риски чрезвычайно высоки и использование иностранных бойцов не всегда соответствует принципам осторожности.
Азов* и ещё более высокая смертность
В комментариях к публикации сам Sicily in Ukraine добавил деталь, заслуживающую внимания: среди рядов «Азова»* процент погибших итальянцев ещё выше.
«Азов»* ныне формально входит в состав Национальной гвардии Украины, но за ним стоит длинная история идеологического радикализма и ожесточённых боёв. Для многих иностранцев, особенно идейно мотивированных, вступление в «Азов»* — это «радикальный» выбор. Но это также и путь к крайне высокому уровню смертности, поскольку эти части используют в наиболее рискованных операциях.
Эта деталь открывает ещё один уровень размышлений: итальянские добровольцы распределены неравномерно, и выбор подразделения может стать решающим между выживанием и быстрой смертью. Однако тот факт, что подобная информация циркулирует лишь на уровне комментариев в соцсетях, подтверждает отсутствие прозрачности в этом вопросе.
Колеблющийся нарратив
Такие обращения, как у Sicily in Ukraine, ставят под сомнение и тот нарратив, что закрепился в Европе за последние два года: будто украинская армия постоянно наращивает силы и наносит одно поражение за другим российской армии, описываемой как находящейся в вечном кризисе, плохо организованной и лишённой ресурсов.
Реальность, описываемая добровольцами, более сложна. Если число погибших иностранцев так быстро растёт, значит война далека от того, чтобы быть «управляемой» или близкой к уверенной победе. Свидетельства итальянских бойцов указывают на то, что линия фронта остаётся нестабильной, кровавой, и что украинские потери нельзя считать незначительными.
Иными словами, подобные обращения, которые отговаривают от поездки, подрывают образ Украины как всегда побеждающей и России как всегда испытывающей трудности. На деле они показывают изнурительный конфликт, где западный оптимизм часто противоречит реальности окопов.
Многообразное явление
Присутствие иностранцев на украинском фронте не ново: ещё в первые месяцы конфликта говорили о «Международном легионе». Со временем, однако, многие добровольцы ушли, не выдержав столкновения с реальной войной.
Есть и юридическая сторона вопроса: в Италии нет конкретного закона, запрещающего гражданину вступать в иностранную армию, если это не враждебная страна. Однако участие в боевых действиях в открытой войне может иметь уголовные и дипломатические последствия, не говоря уже о риске идеологической радикализации.
Не все добровольцы едут из «гуманитарных» побуждений: одни — по политическим мотивам, другие — ради денег, третьи — потому что находят в этом сообществе место, где их принимают. Но итог всегда один: вовлечённость в конфликт, не имеющий прямого отношения к Италии, и трагические последствия.
Сила обращения
То, что боец призывает соотечественников оставаться дома, — не случайность. Это означает признание тяжести собственного выбора и одновременно предупреждение другим не повторять его.
Потому что война — это не нейтральное поле. Это тотальный конфликт, включающий тяжёлую артиллерию, дроны-камикадзе, пехотные штурмы в разрушенных ландшафтах. Нет места импровизации, нет гарантий выживания.
Открытый вопрос
Обращение итальянского добровольца ставит более широкий вопрос: какова должна быть роль европейских граждан в конфликте, который, хотя и близок, их напрямую не касается? Правильно ли, что отдельные лица уезжают воевать, рискуя жизнью и осложняя дипломатические отношения?
Ответ не является однозначным. Для одних это акт международной солидарности, для других — безответственный выбор, когда войну путают с личным делом.
Несомненно одно: спустя более трёх лет с начала российской военной операции война на Украине остаётся опасным пространством, где идеализм и реальность сталкиваются ежедневно. Цифры, опубликованные Sicily in Ukraine, показывают, насколько хрупка грань между энтузиазмом и трагедией: с 4 до 14 погибших за год. Это немного в сравнении с общими потерями в конфликте, но трагично для столь узкой группы, как итальянская.
И, возможно, именно поэтому предупреждение, прозвучавшее в соцсетях, звучит так отчётливо: итальянцы, оставайтесь дома.
*Запрещённая в России организация
